Фрагмент 27 (167), август 1999

     - Все операции по регистрации и легализации бумаг взял на себя Райсеро. Нам предстояло послать документ на Процион, где находится Межгалактический Земельный Центр, ведающий планетами и всеми звездными скоплениями, - вновь заговорил Бил Гэдсби. – Перед исчезновением Райсеро попросил меня прибыть в Нортхаус, чтобы посоветоваться. Однако поздно вечером мне видеофонировал управляющий Гувремон и попросил отложить визит. Я очень удивился, но решил не ехать.

     - Почему? – простодушно удивился Буратино.

     - Гувремон говорит всегда от имени своего хозяина, словами хозяина и ничего лишнего. Утром из газет я узнал о гибели Райсеро и, конечно, испугался.

     - За бумаги или за партнера? – была реплика.

     - За себя, молодой человек. Вы плохо изучили Гувремона. Он – грязная личность. Если Бен захотел завладеть важным документом, то его не остановишь. Пересилив страх, я примчался в Нортхаус и переговорил с Беном. Этот нахал улыбнулся мне в лицо и сказал: “Если не хочешь попасть на скамью подсудимых – не говори никому, не надо. Ты – совладелец бумаг и именно тебе выгодна смерть Райсеро”. Гувремон спрятал меня здесь и велел жить тихо, как мышка.

     - Все?

     - Да.

     - Что вы делали в кабинете Райсеро? – задал последний вопрос Баррет.

     - Искал свои бумаги, без них – я разорен.

     - Не исчезайте из поля зрения моих окуляров, это в ваших интересах, - Эндрю казался абсолютно строгим. Он вытянул Буратино за рукав в коридор.

     - Где сейчас Бен Гувремон?

     - В теплицах, - задумчиво ответил Буратино.

     - Что он там делает?

     - Выращивает чайные розы.

     Несколько минут друзья быстро спускались по узкой средневековой лесенке, ведущей к теплицам. В огромном стеклянном холле на полу, на стенах и даже на потолке размещались горшки с диковинными растениями и цветами. Среди ярких кустов зелени Эндрю не сразу заметил щуплую фигуру Бена Гувремона. Услышав шаги за спиной, управляющий поместьем обернулся:

     - С чем пожаловали, мистер Баррет, нашли вы свои мыльные пузыри?

     - Бен Гувремон, у меня плохая новость. Вы арестованы по обвинению в убийстве Мигеля Райсеро!

     - Ого! А как же факты, улики? – пробурчал старик.

     - Мы их имеем. Вы спрятали в усадьбе Била Гэдсби и внушили ему мысль не заявлять о пропаже ценных бумаг. Если хотите, продолжу?

     Гувремон плавно опустился на стул:

     - Я не убивал Райсеро. Меня подозревает бил Гэдсби? Он уже рассказал вам о моей судимости? Нет? Странно. Скрывать мне нечего. После тюрьмы временно отселен в Исландию, два года я скитался без средств к существованию, без работы. Райсеро поверил мне и взял к себе. Время шло, и у хозяина видимо от денег поехала крыша. Он велел всем называть его только Ваше Высочество. Глупая игра сперва доставляла ему удовольствие – я во всем потакал боссу. Мигель выстроил под усадьбой грандиозный тронный зал, заказал корону у ювелира. Он страдал манией величия, это точно. Мечтал управлять мириадами людей, считая себя Злым Гением человечества. Хорошо помню День коронации и наше залихватское трехкратное: “Да здравствует, император!”.

Фрагмент 28 (168), август 1999

     Гувремон пошарил в карманах и извлек какой-то небольшой прямоугольный предмет:

     - А вот печать императора космоса. Все мы имели громкие должности при дворе виртуального Мира, придуманного в Нортхаусе. Я, например, красовался на приемах в синем колпаке премьер-министра. Райсеро не расставался с любимым черным догом Стэком. Собаку все обходили стороной. В один прекрасный день пес сдох от ожирения, и следивших за ним слуг избили до полусмерти по приказу Райсеро. Мигель учредил орден Стэка – высшую награду империи. У меня три таких ордена. Так мы и жили, я не мешал хозяину чудачиться, но одно событие заставило меня по-иному взглянуть на наш виртуальный мир. Император вызвал меня на вечернюю аудиенцию, осведомился о моем здоровье и начал издалека: “Ты доволен титулом и положением при дворе? Впрочем, знаю, ты всегда всем доволен. У твоего повелителя появился соперник в борьбе за престол”. Он показал мне бумаги о покупке галактики, на которую планировал перенести свои идеи, и приказал устроить аварию с Билом Гэдсби. Оказывается, управление капсулой Данше, а точнее – ее защита, рассчитаны на романтиков и столь чувствительны, что дают сбой, если рядом с передатчиком работает даже пылесос. Я должен пригласить Гэдсби, включить пылесос и – дело кончено. “Мир так мал, - вздохнул Райсеро. – Он не делится на двоих”.

     - Что же произошло дальше? – попросил продолжать Баррет.

     - Ничего. Когда хозяин возвращался из Гамбурга, случайно автоматически включился робот-уборщик. Случилось то, что случилось. Не верите? Вскоре в Нортхаусе появился Бил Гэдсби. Он плакал, рвал волосы и на коленях просил вернуть документ. Бормотал, как ненормальный, что стал нищим. Я успокоил Гэдсби и согласился спрятать его в усадьбе. Бил с радостью согласился и по ночам рылся в кабинете Мигеля, надеясь отыскать бумаги. Вот и все!

     - Посмотрите сюда, Бен! – Баррет достал из кармана пальто большой зеленый пакет с внегалактическим штемпелем. – Узнаете? Мы изъяли его из утренней корреспонденции в день прибытия.

     - Отдайте конверт мне, и я его сожгу! – Гувремон встал и угрожающе двинулся на Баррета.

     - Не делайте глупостей, Бен, - вмешался Деревянный. – Присядьте.

     - Я все понимаю, Эндрю, Служба Всемирной Безопасности обязана вернуть договор Гэдсби. Но если вы отдадите пакет законному владельцу, то очень скоро пожалеете.

     - Возьмите бумаги, Бен. Я терзался бы больше, если бы не отдал их вам, - подвел итог следователь. – Будем считать, что из почтового ящика документацию достали вы, а я ее и не видел. Через три часа итоги расследования лягут на стол моего начальника… Не исключено, что агенты Планетного Надзора, прибыв в Нортхаус, узнают, что поместье уже продано, а Бен Гувремон покинул нашу планету. Есть одно безопасное местечко.

     Баррет нагнулся к уху управляющего и что-то ему шепнул. Буратино расслышал лишь слово “хер”.

     - Спасибо, Эндрю. Я никогда не забуду ни тебя, ни Буратино.

     Гувремон подошел к камину и, поцеловав драгоценный конверт, бросил его в огонь. Бумага зашипела, сморщилась и превратилась в бессмысленную кучку серого пепла. Бен молча вышел из комнаты, и больше Баррет никогда не видел худой фигуры одинокого старика.

     - Все кончено, - пробурчал Баррет. – Пообедаем, и пора сдавать результаты следствия в отдел.

     - Ты его на хер послал?

     - Нет. Посоветовал безопасное путешествие к синей звезде Ахернар в созвездии Эридана, ха-ха-ха.

     - А кто живет на Ахернаре?

     - На синей звезде живут синие люди.

     Вдруг дверь с шумом распахнулась, и в теплицы ворвался Бил Гэдсби.

     - Где Гувремон? Полицейские скотины, вы упустили его, он сбежал. У меня описали все имущество, и даже костюм на мне уже не мой.

     - Я искренне сочувствую вам, Бил, и горжусь вами. Вы бескорыстно спасли от гибели жителей галактики М 87! – заявил Буратино.

     - Вы издеваетесь?

     - Нет, мы снимаем шляпу перед вашим благородством, - подвел итог Баррет.

     Такой оказался конец у обычной истории на маленькой планете Земля, затерянной где-то на задворках бесконечной Вселенной.