Фрагмент 21 (121), июнь 1998
И насадил Господь Бог рай в Эдеме на Востоке, И поместил там человека, которого создал. (Библия, Бытие, гл.2)Пьеро закрыл глаза, он страдал. Движущаяся железная лента уносила его в глубь подземелья сквозь трубу. Возникло чувство, словно его тянут очень быстро через какое-то темное пространство. Пьеро двигался вниз, вниз, вниз.
Где бы ему хотелось сейчас оказаться? Нет ответа. Возможно, в раю. Древние считали, что Эдем – это созданный богом Сад Наслаждений, где растет дерево познания Добра и Зла. В 306 году до н.э. поселившийся в Афинах Эпикур купил сад у Дипилонских ворот и пользовался им для проведения философских занятий. Надпись на входе Сада Эпикура гласила: “Странник, здесь тебе будет хорошо, здесь высшее богонаслаждение”. Многообещающая реклама, словно бальзам на душу. Чему же учил Эпикур?
Душевному миру, жизни в укромном райском уголке, в тесном дружеском кругу, неучастию в государственной деятельности, отказу от показной роскоши. Учил этике, учению о достижении человеком счастья, душевного рая, некогда им покинутого. Рай – местожительство богов, мир блаженства и радости. Отсюда всякое горе и всякое зло исключены. Здесь, в пространстве между мирами, живут боги, бессмертные и счастливые, не заботясь о мире и людях. Счастье не в погоне за наслаждениями, а в свободе от страдания. Глупо просить у богов то, что человек способен сам себе дать. Эпикур считал, что познание природы есть не самоцель, оно освобождает от страха суеверий и от боязни смерти. Нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно.
Фрагмент 22 (122), июнь 1998
Девчонки и мальчишки, дорогие односельчане и односельчанки поселка городского типа С.-Петербурга, продолжим сказку. Она не про деда и коляску. Она написана по мотивам египетской Книги Дверей, со слов Пьеро, и имя ей “Выход на свет дня”.
Выхода нет – поет “Сплин”. Но двери неба обязательно раскроются и больше не будут мешать моему шагу. Скоро выход на Садовую. Откиньте засовы, замуровали демоны. Дайте выйти, хочу пива с раками. Несомненно, что невидимые руки, Охранявшие меня на Земле, ведущие мои шаги, От меня удалились. Круто! Я имею полную власть над всем, что могло быть приказано Мне как на Земле, так и в мире подземном. О, Вы, работники метрополитена, Произнесли ли передо мной такие Вы слова: Пусть участвует он в Вечной Жизни. Жить я буду хорошо, под ветвями прекрасных деревьев. Сидя и стоя вдохну с бодуна животворящее Дуновение Воздуха. Несомненно, уста мои и язык, вот мои провожатые. Выход есть всегда.В вагоне душно, Пьеро словно перестал дышать. Туннель, труба, пустота. В окне мелькают огни и тени подземелья. Пьеро почти потерял после пьянки сознание, во рту сухо. Опьяненный жизнью он не заметил, как наступило завтра.
Висит на ниточке Пьеро, безумный и смешной, Все это было бы старо, коль не было со мной. Ведь это я который год сменить не в силах путь, А время – кукловод, ведет меня вперед и не дает уснуть, отдохнуть.Пьеро почудилась движущаяся тень улыбающегося длинноволосого человека. Мираж? Нет. Фигура приблизилась.
- Что, дружок, похмелье? Моя фамилия Буратино, хочешь приколоться, и сразу полегчает?
“Шутник” – подумал Пьеро, но незнакомец не унимался. Он рассказал анекдот про Карабаса, и страдальца действительно отпустило.